Загадка евангелиста Матфея

Именно на нее (фото 1) и обратила внимание одна из посетительниц сайта галереи. В своем письме она пишет: " С детства люблю Пермскую деревянную скульптуру.  Благодарю Галерею за возможность совершить виртуальную экскурсию по этой коллекции. Но хочу Вам сказать, что есть экспонаты с неправильным названием. Так скульптура, названная евангелистом Матфеем, на самом деле является изображением евангелиста Иоанна Богослова. Я знаю, что ангел является символом евангелиста Матфея. Но когда мы видим изображение ангела, как бы диктующего текст ему на ухо, у левого плеча евангелиста,  а сам евангелист слегка развернут вправо и подносит руку к устам, то это каноническая иконография евангелиста Иоанна Богослова". 

Фото 1. Евангелист Матфей. XVIII. Из коллекции Пермской художественной галереи

Фото 2. Евангелист Иоанн Богослов. XVIII. Из коллекции Пермской художественной галереи

То, что перед нами именно евангелист Матфей подтверждают два обстоятельства (помимо канонического изображения ангела, который является символом евангелиста Матфея): первое – текст раскрытого Евангелия, которое святой прижимает к себе, "Книга родства Иисуса Христа"; второе – скульптура имеет парную, изображающую евангелиста Иоанна Богослова (фото 2) также с Евангелием, раскрытым на словах "В начале было  слово и слово было Бог". Вряд ли резчик мог перепутать тексты и вложить в руки Иоанну Евангелие от Матфея. Кроме того, на плече Иоанна частично сохранились детали рельефного изображения орла – символа Иоанна Богослова, олицетворение высоты Божественных откровений.

Итак, Матфей. Он, как и Иоанн, изображен в рост, в легком развороте, с согнутыми в коленях ногами (вероятно, первоначально скульптурные образы дополнялись некими сиденьями). Правая рука святого Матфея поднята, ладонь касается уст, как бы призывая к молчанию. Но обычно с этим жестом, и в самом деле, изображают апостола Иоанна в одном из классических изводов "Иоанн Богослов в молчании", сюжетную линию которого можно связать с периодом  жития святого, когда тот был сослан на остров Патмос. Именно там, в пещере на пустынной горе ему было дано Откровение, известное нам как Откровение Иоанна Богослова или Апокалипсис. Из всех евангелистов только у Иоанна сложилась специфическая  персональная иконография,  одним из распространенных вариантов которой и стал "Иоанн Богослов в молчании". Но этот сюжет можно встретить в писаных иконах.  В русской иконописи сюжет "Иоанн Богослов в молчании" получил распространение со второй половины  XVI века. Изображение Иоанна чаще всего поясное или поколенное, в левой руке святой держит Евангелие (чаще раскрытое на начальной странице "В начале было слово"), а пальцы правой руки касаются уст – это тот самый жест молчания, который дал название довольно большому кругу икон ("фото 3, фото 4). А вот в скульптурных православных храмовых изображениях евангелиста этот характерный жест молчания не встречается. Иоанн Богослов тайновидец, причастный к неизреченной божественной мудрости через непрерывную безмолвную молитву. Безмолвие – единственно возможный путь обретения тайного знания.  За плечом Иоанна изображен диктующий ему текст Ангел-София в восьмиугольном нимбе (фото 5), олицетворение Премудрости Божией.

Фото 3. Икона "Иоанн Богослов в молчании". Из собрания Пермской художественной галереи. (КП-15188)

Фото 4. Икона. Святой Иоанн Богослов в молчании. Из собрания Пермской художественной галереи (КП-25026)

Фото 5. Икона. Святой Иоанн Богослов в молчании. Из собрания Пермской художественной галереи (КП-14177)

Таким образом, изображения ангела за плечом евангелиста Иоанна и евангелиста Матфея – разные как по символике, так и по смыслу.

А вот уникальная для образа Матфея деталь, придающая ему сходство с апостолом Иоанном – поднесенная к устам ладонь, – не имеет прямых аналогов среди опубликованных источников ни в иконе, ни в храмовой пластике. Единственный вариант иконографии, имеющий некоторое сходство, нашелся в коллекции Великоустюгского музея (фото 6).

Рука, поднятая как бы в незавершенном жесте задумчивости или взволнованности, указывающая на вдохновенную сосредоточенность, встречается в произведениях западноевропейского искусства, изображающих евангелиста Матфея (фото 7). Святой прислушивается к входящему в его душу озарению, к своему внутреннему голосу. (фото 8)

В иконописи, как и в объемных (скульптурных) произведениях  храмового искусства нет случайных деталей. Все, что мы видим на иконе, равно как и в храмовой скульптуре, наполнено зримым или незримым, явным или неявным символическим значением, обусловленным теми или иными богословскими идеями. Особенно  внимательно мастера относились к лично́му – письму ликов и рук. Это же относится и к жестам святых. В поздних произведениях иконописи и скульптуры, относимых к XVIII-XIX векам, появление деталей, характерных для светской живописи, было достаточно распространенным явлением и привносило в классические композиции дополнительные оттенки смысла.

Фото 6. Икона. Евангелист Матфей. Из Госкаталога РФ, № ИД-81

Фото 7. Никола Дориньи. Графюра. Фреска Д. Зампьери. Евангелист Матфей. Из собрания Пермской художественной галереи (КП-17597)

Фото 8. Рембрандт, Святой Матфей и ангел, 1661. Лувр