К 120-летию Николая Серебренникова. Личность и время

Н.Н. Серебренников. Начало 1920-х годов. Фото из архива ПГХГ

В "красный день календаря" –  7 ноября  1927 года  областная  газета  «Звезда» публикует  статью с  неожиданным   названием: «Из ничего. Сокровища искусства в Перми».  Автор подписался  инициалом «С».

По жанру – это строгая и емкая статья-резюме. Она написана языком документа и  посвящена первой «круглой» дате художественной галереи – 5-летнему юбилею. Внутренний смысл материала – в утверждении непреложности и неотменимости свершившегося факта. Несмотря на тяжеловесный стиль, читается статья на одном дыхании.

«25 залов занимает Пермская художественная галерея. 5775 экспонатов имеет она сейчас. Единственное в СССР по разнообразию и богатству собрание деревенской народной скульптуры ХVII-ХIХ веков хранит она в своих стенах. Живопись и скульптура лучших русских и западных мастеров кисти и резца представлены в ней. Художественный фарфор, стекло, старинная мебель, вышивки, изделия из кости, серебра и т.д.– все это есть в галерее.

А между тем, галерея молода. Она возникла всего 5 лет назад. До революции не было у нас коллекций художественных произведений, а в старом Научно-промышленном музее было только несколько картин местных живописцев, да с десяток развешенных на темной лестнице портретов именитых лиц. Вот и все. От 140 экспонатов, бывших до открытия галереи, к шести тысячам  – вот путь, какой проделала она. С трудом, но и с настойчивостью, но и с помощью партийных и советских организаций, делали работники галереи свое дело».

Далее автор приводит два реальных примера, видимо, пытаясь  объяснить читателям, что означает появление сокровищ «из ничего».

Экспозиция русского искусства XVIII-XIX вв. 1930-е годы. Фото из архива ПГХГ

«В Пермской заготконторе приезжавшие крестьяне распивали чаи на столе из черного дерева с черепаховым фоном и бронзовой инкрустацией в стиле «буль». Это ценный памятник французского мебельного искусства поры его расцвета в ХVIII веке. Заготконтора не отдавала стол. «На чем же будут чай пить», – был ответ на доводы галерейщиков. Или так. В Усолье в 1921 году в квартире одного жителя музейный сотрудник обнаружил высокохудожественный портрет  ХVIII века, который служил в качестве крышки для кадки с кислой капустой. И тогда музейный работник где-то раздобыл четверку легкого табаку (это в 1921 году!!!) и выменял портрет для музея. Так собиралась галерея. С помощью 6 экспедиций, в которых проезжено более 5000 верст, с помощью находок в городе стала наша  галерея тем, что она есть сейчас – одной из лучших провинциальных  художественных галерей».

Последнее утверждение нельзя считать личной позицией автора или пермских властей. Уровень работы, количество и качество собранных коллекций, своеобразную иерархию вновь возникающих музеев реально представляли только специалисты из музейного отдела Наркомпроса, непосредственно связанные с процессом советского музейного строительства. Автор просто сообщил пермякам позицию музейного руководства. Вероятнее всего, статья написана Н.Н.Серебренниковым (1900-1960). название, скорее всего, журналистское, броское, поэтому вместо  фамилии возникает инициал.

Способность за 5 лет организовать крупнейший художественный музей при отсутствии профессиональных кадров и дефиците финансирования – яркий пример советской успешности. Говоря современными словами, советское время было богато на людей, мотивированных на созидательный труд ради общего блага. Одной из таких личностей и был Николай Николаевич Серебренников (1900-1966). Его можно назвать духовным наследником той части разночинной интеллигенции, кто видел смысл жизни в бескорыстном служении, в том, чтобы "сеять разумное, доброе, вечное". В ряду предшественников – П.Н.Серебренников (однофамилец, один из создателей Пермского научно-промышленного музея), Д.Д.Смышляев (историк Пермского края, просветитель, общественный деятель), П.С.Богословский (знаток культуры Пермского края, фольклорист, краевед, литературовед, создатель концепции уральской горнозаводской цивилизации). Музей стал для Николая Николаевича не просто местом работы, а мировоззрением.

Н.Н. Серебренников с коллегами. Начало 20-х годов. Фото из архива ПГХГ

Советская успешность отчасти базировалась на достижениях предшествующей эпохи. На рубеже ХIХ и ХХ веков пробудился интерес к отечественной культуре, и не только к «высокой культуре» столиц, но и к культуре своей малой родины – ее прошлому, настоящему, региональной специфике. Сформировался круг людей – разночинная интеллигенция, для которых бескорыстная деятельность, направленная на изучение родного края стала личной потребностью. По инициативе  разночинной интеллигенции в Перми создаются научно-краеведческие и культурно-просветительские общественные организации. Старейшая из них – Пермская ученая архивная комиссия (1887-1919), самое молодое – «Пермское епархиальное церковно-археологическое общество» (1912-1917). Крупнейшим и наиболее известным оказалось Уральское общество любителей естествознания (УОЛЕ) и его отделение – Пермская Комиссия УОЛЕ, с 1900 года – Пермский научно-промышленный музей (ПНПМ). На рубеже ХIХ и ХХ веков ПНПМ становится одним из активных центров собирательской и исследовательской музейной деятельности, вокруг которого группировалась немногочисленная пермская интеллигенция. Известный московский историк и публицист профессор М.А. Рейснер (отец известной революционерки Ларисы Рейснер), посетивший в апреле 1914 года музей, оставил отзыв: «В Пермском научном музее живет не только наука, но и вера в русское будущее». Силами членов этих обществ шла медленная и скрупулезная работа по добыванию, накоплению и изданию собранных материалов по истории Пермского  края. На этом этапе это была работа немногих для немногих.

Художественная студия Пермской галереи. 1938. Из архива ПГХГ

Важное слагаемое успешности – научные достижения в области искусствознания и музееведения. Большим событием для современников оказалось издание первой академической «Истории русского искусства» под редакцией И.Э. Грабаря, которая начала выходить с января 1910 года в издательстве И.Н. Кнебель.

Трудно назвать другое издание той эпохи, которое сделало бы столько же для формирования понимания ценности памятников местной культуры, повышения их общественной значимости и статуса, чем этот труд Грабаря. В библиотеку Пермского научно-промышленного музея выпуски «Истории» поступали по подписке, по мере выхода, и позднее были переданы в библиотеку художественной галереи. Для пермских любителей старины особенно интересными оказались 2-й и 5-й тома, в которые вошли памятники Пермского края – деревянная и каменная древнерусская архитектура и один памятник деревянной скульптуры. Для провинциальных деятелей культуры многое в этом издании явилось полным откровением.

И.Э. Грабарь  первым из крупных отечественных исследователей заговорил о самобытности русского искусства, впервые сформулировал задачу «…вскрыть то самостоятельное и оригинальное, что русский народ внес в сокровищницу мирового искусства и чем он по праву может гордиться». Впервые в «большую» историю было включено искусство огромной российской провинции. С небывалой ранее полнотой было представлено древнерусское искусство, многие страницы искусства нового времени.

И.Э. Грабарь (в центре) и Н.Н. Серебренников (второй слева) в Пермской художественной галерее. 1925. Фото из архива ПГХГ

Снабженная прекрасно выполненными по тем временам иллюстрациями, многие из которых публиковались впервые, этот труд давал совершенно новое представление о богатстве и качественном уровне русского искусства, заставил по-новому оценить вклад России в мировую художественную культуру.

В издании чувствуется озабоченность И.Э. Грабаря состоянием науки о русском искусстве. Во введении И.Э. Грабарь пишет: «…работа по составлению настоящей книги вышла далеко за пределы обычной работы историка искусства, ибо приходилось думать не столько о синтезе, о выводах из ранее добытого материала, сколько о самом добывании этого материала. Удалось ли добыть то, что нужно? Увы, для этого необходимы десятки лет и тысячи исследователей». В это время не было более крупной фигуры в музейном строительстве, чем И.Э.Грабарь.

В Советской России музейное строительство стало делом государственным, приобрело планомерный  и в первое десятилетие преемственный  характер.  Работа Грабаря в государственных органах по делам музеев и научной реставрации становится  особенно энергичной и плодотворной и принимает общероссийский масштаб. В статье 1919 года «О музейной делах»  он  пишет: «…провинция властно потребовала создания целой сети новых музеев и реорганизации старых. И вот отдел  силою вещей вынужден уделять больше всего внимания провинциальным музеям…».

А.В. Луначарский в Пермской художественной галерее. 1928. Фото из архива ПГХГ

Отсутствие квалифицированных кадров на местах, заставляют большого ученого и общественного деятеля Грабаря заниматься не только наукой, научными  экспедициями и стратегическим  планированием, но и текучкой. Чтобы поставить регистрацию и учет памятников на научную основу и в масштабах огромной  страны И.Э. Грабарь  пишет методическую брошюру-инструкцию «Для чего надо охранять и собирать сокровища искусства и старины» (1919). 

Во вступительной статье он излагает свое понимание существования культуры: «В основе  всякого разумного строительства лежит  преемственность  культуры. Самые решительные нововведения, наиболее глубокие изменения государственного строя и коренная ломка всей жизни достигают цели и долговечны только в том случае, если приняты во внимание все особенности, отличающие культуру данной страны от культур других стран». 

Для многих начинающих музейщиков брошюра являлась базовым документом и руководством к действию. Об этом через много лет Н.Н. Серебренников с благодарностью напишет Грабарю, и не только об этом издании: «Ваши столь большие труды в истории русского искусства… по реставрации и музейному делу, Ваши критические работы по искусству сделали Вас учителем для всего современного поколения работающих в области истории русского искусства». Позиция Грабаря и руководимого им музейного отдела Накомпроса во многом способствовала грамотному формированию Пермской галереи, выстраиванию долгосрочной стратегии.

Н.Н. Серебренников (в центре) с коллегами - участниками экспедиции. 1931. Фото из архива ПГХГ

В 1920 году Пермская галерея была зарегистрирована в юридическом отделе Накомпроса. С этого года на протяжении двух десятилетий из Государственного музейного фонда в коллекцию галереи начинают регулярно поступать произведения живописи, графики, скульптуры, декоративно-прикладного искусства отечественного и зарубежного. В октябре 1922 года музейный отдел Главнауки Наркомпроса включил Пермский музей в сеть музеев общегосударственного значения как "наиболее правильно сложившийся музейный организм" с целью улучшения материального  положения  и создания условий  для научного руководства. А 7 ноября 1922 года в Перми состоялось историческое событие: в пяти залах бывших архиерейских покоев торжественно открылась художественная галерея.

Первая экспозиция деревянной скульптуры 1925 год. Фото из архива ПГХГ

Первый шаг молодой галереи оказался уверенным и зрелым, она была к этому шагу готова. В быстром ритме организуется экспедиция по сбору уже выявленной в единичных экземплярах деревянной скульптуры и шире – всего пласта древнерусского искусства. Наркомпрос профинансировал научную обработку коллекций, привезенных из экспедиции. Для организации и  проведения экспедиции оказалось достаточно двух человек. Поездки по краю совершали директор галереи, землемер по образованию, А.К.Сыропятов (1882-1954) и только что принятый на работу, имевший только гимназическое образование, Серебренников. Далее, экспедиции проводили ежегодно в 1924-1927 годах. Торопились собирать, изучать и публиковать памятники древнерусской культуры: иконы, предметы прикладного искусства, золотого шитья, деревянной скульптуры. Скорейшая легализация религиозного искусства (показ на выставках, издание статей и каталогов ) в стране активно наступающего атеизма казалась единственным способом спасения значительного пласта национальной культуры. Собирание, реставрация, изучение, издание памятников древнерусского искусства всегда будет  оставаться для Серебренникова темой наиболее близкой.

Н.Н. Серебренников (1900-1966) – ровесник века. Ему суждено было взрослеть и становиться профессионалом в условиях слома одной исторической эпохи и формирования другой. В 1917-м – революционном году – Серебренников завершил учебу в Пермской мужской гимназии сестер Циммерман. Как и многие сверстники, он сразу оказался в историческом "разломе". В 1918 году он призывается  в армию  Колчака, получает тяжелое ранение. Затем следует эвакуация в Сибирь, тиф, длительное лечение в госпитале.  Сумел перебежать к красным, работал в политпросвете Армии, во внешкольном отделе Калачинского уезда Омской области. Но его неумолимо  звал к себе родной край.

В августе 1920 он возвращается на родину, в село Ильинское. Жизнь менялась быстро, как и места работы. Работает учителем, товарищем председателя Ильинского волостного союза работников просвещения и социалистической культуры, организатором лекционного бюро и лекционного дела в Ильинском. К музейной деятельности он приобщается рано и по собственному выбору.

Н.Н. Серебренников. Фото из архива ПГХГ

Вместе с краеведом и знатоком истории Пермского края, бывшим  служащим правления имения Строгановых А.А.Вологдиным начинает собирать коллекцию Ильинского музея, который был открыт 1 мая 1921 года. С этого времени начинается погружение Серебренникова в новую для провинциальной России профессию музейщика. В июне 1923 года он уже научный сотрудник и помощник заведующего по административно-хозяйственной части  Пермского  государственного художественного музея, а в 1925 году – заведующий художественной галереей Пермского краеведческого музея.

Вскоре происходит личное знакомство с Грабарем. В 1925 году научный руководитель Отдела по  делам музеев и реставрационного подотдела  Наркомпроса Грабарь  включает  в маршрут одной из своих многочисленных экспедиций территорию Верхнего Прикамья, так называемые, пермские строгановские гнезда. Его интересовала древнерусская архитектура севера Пермского края, определение перспектив комплектования галереи, надо было решать вопрос о статусе Пермского кафедрального собора. С этого года начинается многолетняя переписка Серебренникова и Грабаря, которая используется Серебренниковым для решения задач галереи. Дотошный и деятельный Серебренников не стесняется задавать  вопросы, напоминать о них, настаивать. Их многолетняя переписка раскрывает многие страницы истории галереи по всем вопросам деятельности: комплектованию, научной экспозиции, реставрации, просветительству.

Выход первой книги Н.Н.Серебренникова о русской православной пластике «Пермская деревянная скульптура» (1928) будет высоко оценена А.В. Луначарским, И.Э.Грабарем и другими специалистами России. Книга попадет в центральные музеи, библиотеки учреждений культуры, оказывается в поле зрения искусствоведов, художников, о ней узнают специалисты Германии и Франции.

При огромном дефиците грамотных реставраторов в стране, Николай Николаевич смог добиться через Грабаря приезда в 1941 году большого знатока древнерусского искусства П.И. Юкина, который первым начинает работу со строгановскими иконами.

Первой среди музеев СССР (апрель 1929) Пермская галерея открыла отдел советского искусства.

Собирание и изучение искусства Урала и Прикамья оставалось для галереи приоритетной задачей, а для Н.Н.Серебренникова стало делом всей жизни. Фарфор и фаянс местных заводов, наследие А.К. Денисова-Уральского и камнерезное искусство Урала, творчество художников-земляков и произведения художников других регионов, посвященные Уралу, творчество крепостных художников – основы этих коллекций также заложены в эти два десятилетия.

Таким образом, именно в первые десятилетия были заложены векторы развития Пермской галереи, она сумела избежать крайностей и личных пристрастий. Умами устроителей владела идея комплексного, универсального музея, в котором представлено изобразительное искусство России, ведущих культур Западной Европы и отчасти Востока с акцентом не только на историческое наследие, но и на современность. В это время складывается ядро ведущих коллекций галереи, открываются основные экспозиционные отделы, формируется ее авторитет, как крупнейшего провинциального художественного музея со своим неповторимым лицом. Об этом так уверенно пишет Серебренников в статье 1927 года.

Хорошо знавший Николая Николаевича Серебренникова пермский художник Петр Артемьевич Оборин (1917-2005) считал его незаурядной личностью, лидером по натуре. Был уверен в том, что Серебренников мог быть руководителем крупного завода или большой стройки. Но ему оказались ближе дела гуманитарные. Галерея – это его подвиг, масштаб личности определил его дела.